Название: Рок и твёрдая позиция
Переводчик: Sayloss
Бета: F-22
Оригинал: ladydragon76
Размер: мини, 1847 слов
Пейринг: Оптимус Прайм/Старскрим
Вселенная: Transformers G1
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Оптимус Прайм и Старскрим с удовольствием дубасят друг друга. И понимают, что с таким же удовольствием готовы заняться кое-чем другим.

— И это всё, на что ты способен?
Оптимус зарычал, когда Старскрим принялся насмехаться над ним своим скрипучим голосом. Ему нужно было вернуться к главному сражению. Праймус знает, что там творит Мегатрон. Единственное утешение — Оптимус не думал, что Старскрим целился в него, когда они рухнули вместе.
Сайдсвайпу придётся сказать, что его реактивный ранец снова разбит. В последние два раза он уже грозился больше никогда не одалживать его Оптимусу. Если честно, это заботило его меньше всего, потому что голос Старскрима раздражал, и Оптимусу хотелось его заткнуть.
И с его стороны это было совершенно не по-автоботски. Особенно учитывая, кем и чем был Старскрим, если касаться его личности. Это была страсть в чистом виде. Старскрим был настолько красив, что самая низменная часть Оптимуса хотела прикоснуться и обладать им, возможно, даже надругаться. Он изо всех сил старался держать взаперти эту темную часть себя, но в Старскриме было что-то такое, что заставляло её подниматься, подобно змее, готовой к нападению.
Это всегда делало опасным нахождение рядом со Старскримом. Оптимусу хотелось вырубить его. Заставить истекать энергоном красивые губы, выкручивать крылья, пока он не закричит. Целовать до тех пор, пока ни один из них не сможет дышать. Тот факт, что он уважал сикера как воина, не помогал. Немногие могли противостоять в рукопашной Оптимусу, но Старскрим справлялся с этим достойно. Он танцевал и метался, вращался за пределами досягаемости, умудряясь наносить несерьёзные удары, которые не причиняли большого вреда, но изматывали Оптимуса. По сравнению с почти безграничной энергией сикера, он обессилеет и промахнётся задолго до того, как Старскрим устанет, допустив возможное смертельно опасное раскрытие. Он уже видел такую тактику раньше.
— Праймус! Как тебе удавалось побеждать Мегатрона так долго? — Старскрим подался назад, чтобы сделать паузу, и покачал шлемом. — Неважно. Он жалок.
Оптимус сузил оптику, поддев в ответ:
— Настолько жалок, что ты пресмыкаешься перед ним.
Старскрим ухмыльнулся.
— Благоразумие, — и тут же развернулся, нырнул и ударил Оптимуса в плечо. Они закружились в танце, Оптимус занял оборонительную позицию. Он издавал фальшивые стоны боли и наносил свои немногочисленные ответные удары неуклюже и размашисто. Он тянул время, не только пытаясь найти выход из ситуации, не потеряв всю свою гордость, но и потому, что это был Старскрим. Один. Никто не увидит, никто не осудит, и сикеру некуда бежать.
Это было так неправильно.
Так же, как и позволить своему кулаку замахнуться, а потом расслабиться, так что только костяшки пальцев задели верхний край крыла Старскрима, зацепив кончик.
Этот был вздох боли. Перерыв в ритме Старскрима был вызван болевым шоком.
Так ведь?
— Нравится, да? — снова спросил Оптимус, а Старскрим смог только зашипеть в ответ.
Оптимус отвернулся, понимая, что делает что-то не так. Намеренно приставать к меху было неправильно. Ни по каким стандартам. И хотя он скрывал это под тонкой маской физической борьбы, от этого было совсем не легче.
Нет, даже если бы он убеждал себя, что делает это только для того, чтобы вывести Старскрима из равновесия.
Нет, даже если окажется, что это сработает.
Ха! Похоже, это действительно сработало. Почему? И как же так получилось? Казалось, Старскрим не промахивался и не бил чаще, хотя теперь держал крылья развернутыми назад, и стал осторожнее, когда приближался к Оптимусу. Его оптика стала более глубокого оттенка? Может, это от напряжения его тёмное лицо слегка нагрелось? Или это что-то еще?
Оптимус замахнулся, ругая себя, даже когда убедился, что его пальцы слегка царапнули поверхность крыла Старскрима. Он внимательно следил за его реакцией, пытаясь доказать себе, что бредит. Слишком уж он завёлся от боевого кайфа. Собственная глупая, порочная похоть искажала его восприятие физических реакций Старскрима. Скорее всего, из-за мысли о том, что Старскрим, возможно, тоже возбуждён…
Было чертовски жарко.
— А тебе это нравится, — поддразнил Оптимус. Он ожидал отрицания, а не Старскрима, внезапно плавно подошедшего ближе, и прижавшегося к нему грудью. Двигатель Оптимуса взревел, а Старскрим ухмыльнулся, понизив голос до шокирующее-возбуждающего мурлыканья:
— Как и тебе.
Руки прижались к решетке Оптимуса, толкая вверх в настойчивой ласке, поджигавшей его нейро-сеть.
— И что ты собираешься с этим делать?
Оптимус упёрся, воззвал к Матрице и оттолкнул Старскрима.
— Ничего.
Оптика Старскрима расширилась, затем сузилась до яростных алых щелей.
— Трус!
Оптимус уклонился от удара в шлем, поймал Старскрима за лодыжку и швырнул его на валун. Старскрим бросился на него, но Оптимус уже сократил дистанцию и прижал сикера, навалившись на него всем весом. Он вцепился в руку Старскрима, уставившись сикеру в лицо, а другой рукой поглаживал его длинную ногу. Он ждал какого-нибудь знака, какого-нибудь намёка на то, что Старскрим не хочет, но глубокая гранатовая оптика смотрела на него непоколебимо. Губы Старскрима приоткрылись, он тяжело задышал. Им обоим стало жарко.
Слишком жарко…
— Ну и? — спросил Старскрим.
— Скажи «нет».
Вместо этого Старскрим положил свободную руку Оптимусу на плечо, продолжая тянуть с постоянным нажимом.
— Доставь мне удовольствие, автобот.
Так. Шлак. Неправильно.
Боевая маска Оптимуса открылась, и он сам слегка ухмыльнулся, когда оптика Старскрима расширилась от удивления. Он не желал больше ждать, поэтому навалился на Старскрима, прижавшись ртом к губам сикера. Они оба застонали от контакта, спина Старскрима выгнулась, рука сжалась на плече Оптимуса. Оптимус схватил Старскрима за колено и приподнял.
Щелканье их панелей прозвучало слишком громко, и Оптимус чуть не прервал всепоглощающий поцелуй, чтобы виновато оглядеться.
Но бедра Старскрима дернулись, низкий стон завибрировал на губах Оптимуса, и он решил, что ему всё равно, даже если обе их армии наблюдают за ними с вершины горы. Он не позволит этому прекратиться. Не сейчас. Он отодвинул корму назад достаточно далеко, примериваясь, когда кончик его коннектора мазнул по скользкому от смазки металлу — они оба извивались и слишком крепко прижимались друг к другу, чтобы он мог правильно направить свой коннектор.
Всё едва не закончилось неудачей, когда Оптимус, наконец, вошёл, растянув податливые стенки клапана Старскрима и скользнув вглубь одним сильным толчком. Оба приглушённо вскрикнули от облегчения, и Оптимус задал темп движения. Старскрим встречал его толчок за толчком, клапан сжимался и расслаблялся, бёдра напрягались в сводящих с ума коротких судорогах каждый раз, когда их корпуса прижимались и тёрлись друг о друга.
Оптимус был слишком груб. Где-то глубоко внутри он знал это. Он вталкивался слишком жёстко, чувствуя, как тело Старскрима содрогалось между ним и скалой. Он целовал слишком яростно, зубы царапали губы, языки сражались вместо того, чтобы ласкать. Скорее всего, на запястье Старскрима и на тыльной стороне бедра останутся вмятины от его пальцев.
Осознание этого возбудило его, и он прикусил губу Старскрима, похоть стягивала узлом низ живота — до такой степени он хотел искателя. Оптимус зарычал, сжимая руки ещё более властно, толчки стали жёстче, когда заряд достиг пика, покалывая в предперезагрузочном шипении его нейро-сеть, прежде чем захватить его и с рёвом швырнуть в высвобождение настолько мощное, что становилось больно. Настолько интенсивное, что пропали зрение и слух, опрокинувшее вселенную и оставившее его, задыхающегося, на коленях, прижавшись лицом к шее Старскрима, не помнящим ничего, кроме потрясающего экстаза, в который он рухнул. Оптимус внезапно пришёл в себя, встрепенулся, заглядывая в лицо Старскриму широко раскрытой оптикой. Рука сикера безвольно свисала с его плеча, Оптимус держал его другую руку, но теперь их пальцы переплелись, расслабившись.
Оптимус обнаружил, что они всё ещё соединены, когда Старскрим бёдрами сжал его талию, выгнув спину. Тусклая оптика приоткрылась, и губы изогнулись в самодовольной усмешке.
— Никогда не думал, что тебе этого хотелось, — промурлыкал Старскрим, опустив свою корму на колени Оптимуса. Он тяжело провентилировал, откинувшись на скалу, и ухмыльнулся, наблюдая за лицом Оптимуса. — И ты тоже, не так ли? — он хихикнул, но как-то сонно и, как ни странно, игриво, а не язвительно и насмешливо.
— Нет, — честно ответил Оптимус. Он всегда сдерживался, чтобы не потерять самообладание. — Ты ранен? Старскрим снова дёрнулся, клапан задрожал и заставил Оптимуса всхлипнуть. Старскрим усмехнулся и пожал плечами.
— Наверное. Это было великолепно, — он вывернул руку, которую держал Оптимус, освободил ее и прижал к себе, а другой легонько толкнул в плечо. — Вставай. Мегатрон давным-давно скомандовал отступление.
— Уже? — Оптимус выскользнул из Старскрима, задержав оптику на потоке смешавшихся трансфлюидов. Они были такие потрёпанные. Праймус! Он не мог вернуться к своим войскам в таком виде!
— Угу. Еще до того, как мы занялись друг другом, — Старскрим встал, пошатываясь, когда он сделал несколько шагов прочь. — Ладно. Перейдём к самому интересному.
Оптимус наблюдал, как он вытащил тряпку из сабспейса и принялся вытираться.
— Эээ… — да, он понятия не имел, что сказать. — Ты кажешься… спокойным? — лучше бы он ничего не говорил.
Старскрим поднял оптику и рассмеялся.
— После такой перезагрузки? — он махнул рукой и вернулся к чистке. — Знаешь, а ты оказал Мегатрону услугу. Кажется, всё, на что я буду способен на следующей неделе, это перезарядка и самоудовлетворение под перемотку воспоминаний.
Лицо Оптимуса вспыхнуло. Святый трёхколёсный шлаков Праймус! Мысленные образы были мгновенными и яркими. Он собирался до конца жизни представлять, как корчится Старскрим на своей койке, погружая пальцы в подтекающий клапан и выстанывая имя Оптимуса, когда он рвётся к перезагрузке.
Должно быть, он издал какой-то тихий звук, потому что Старскрим посмотрел на него со злой, понимающей ухмылкой. Его панель сопротивлялась, когда он попытался закрыть её, несколько раз не попадая в пазы. Оптимус мог только молча наблюдать, как Старскрим издевается над ним.
Он определенно издал звук, когда Старскрим провёл пальцем по нижней стороне его коннектора от основания до самого кончика. Находящийся в полуготовности, коннектор моментально активировался, когда тот же самый кобальтовый палец был начисто обсосан тёмными губами. Старскрим взглядом прошёлся вниз — по выражению лица было понятно, что он доволен произведенным эффектом — затем медленно вверх по корпусу Оптимуса, чтобы встретиться с его оптикой.
— До следующего раза, Прайм.
Оптимуса всё ещё пошатывало от многообещающего мурлыканья, когда Старскрим исчез вдали.
Соблазнитель говённый.
Оптимуса подмывало взять себя в руки и высказать всё это Старскриму в следующий раз, но ему действительно было необходимо привести себя в порядок и возвращаться. Последнее, что ему было нужно, это чтобы его застукали покрытым трансфлюидом и выглядящим таким же ошарашенным, каким он себя чувствовал. Или, что ещё хуже, когда кто-то из друзей застанет его теребящим собственный коннектор и шепчущим имя Старскрима.
Он может заняться этим позже, без свидетелей, уединившись в своей кварте.

@темы: переводы, Трансформеры, фанфик, ЗФБ